Прочла у культуртрегера stelazin про последние исследования эмпатии:
"Легко прельстится мыслью, что эмпатия и есть этичность. Это не совсем так.
Есть несколько очень недавних работ. Один молодой человек, который находился на принудительном лечении в психиатрических клиниках по поводу неконтролируемой агрессии, неоднократно задерживался полицией по поводу грабежей, драк, насилия. Ему был поставлен диагноз, который нам сейчас не очень важен, потому что с точки зрения обывателя это никакой не психбольной, а гнусная, жестокая, садистичная и аморальная мразь.
Этому человеку демонстрировались видеоролики со сценами насильственных или травматичных повреждений, как из художественных фильмов, так и документальные съемки с места катастроф. У пациента выявилась явная активация в отделах мозга, которые традиционно связывают с эмпатическим реагированием. В другом опыте группе людей демонстрировали серию коротких роликов,- кисть руки , неподвижно лежащая на столе; та же самая кисть, на которую давят ватной палочкой; рука, в которую втыкают иголку; как контроль- яблоко, в которое втыкают иголку. Что предсказуемо, наибольшее возбуждение вызывала сцена с иглой в руке. У разных людей активация была выражена в разной степени, по причине индивидуальных различий в способности к эмпатическому реагированию. После чего участники проходили ряд нейропсихологических тестов на выявление социальной осведомленности, этической компетентности, способности к сопереживанию, представления о приемлимом или неприемлимом насилии. Грубо говоря, измеряли моральность людей. И выяснилось, что люди, демонстрировавшие наибольшую активность отделов мозга на томограмме, оказались на двух противоположных полюсах при тестировании. То есть наибольшая активация «эмпатического мозга» была у самых этичных и высокоморальных и у самых аморальных и бессердечных.
Если вдуматься, то это очень логичная находка, но также и очень неожиданная. Это прямо противоречит традиционном психиатрическим взглядам на природу асоциальных патологий. Всегда считалось, и сейчас считается, и сам я был полностью в этом уверен, что все нарушения, которые можно условно отнести к «патологии морального чувства»,- социопатии, садистические перверсии, неспособность контролировать агрессивное поведение и тому подобное,- обязательно сопровождается патологическим снижением способности к эмпатии и сопереживанию. Это аксиома.
Но оказывается нет. Все они прекрасно понимают. Просто им это нравится.
И видимо, конечная наша эмпатия,- это двухкомпонентный процесс. Отдельно базой идет эмпатическое реагирование как способность понимать и переживать состояние других, а сверху уже прикручены морально-этические схемы и суждения.
Действительно, ни одно животное не способно радоваться несчастьям других (равно как и печалиться). Кошка может играть с обреченной мышью, хорек может увлечься и передавить больше кур, чем способен съесть, но они это не делают потому, что им нравится причинять боль и страдания. И уж тем более, никто кроме человека не способен проделывать это с особью одного с ними вида.
Святые подвижники и пыточных дел мастера,- это все чисто человеческое. И у тех и у других все очень замечательно с эмпатией. Это две стороны одной монеты. У них с моралью все по-разному.
А настоящее, первичное снижение эмпатии,- это скорее при патологиях ментализации, то есть при расстройствах шизоидного спектра. Аутисты, шизофреники, шизоидные расстройства личности. Этим людям очень не свойственно антисоциальное поведение. Асоциальное да, анти-социальное нет. Даже если брать относительно функциональных и адаптированных,- аспергеров и краевых шизоидов,- низкая эмпатия, низкий эмоциональный интеллект, алекситимия, аспонтанность- среди них обычны люди черствые, бесчувственные, холодные, избыточно рациональные. Среди них не бывает садистов. Чтобы получать удовольствие от чужого горя, нужно понимать чужое горе".
Мне всегда казалось, что активная потребность причинить боль для определенного типа людей - единственная возможность прикоснуться к другому, пережить взаимную связь. И это не всегда патология мозга, как в описанном выше случае. Дети, из детдома попавшие в приемные семьи, демонстрируют "плохое поведение", провоцирующее насилие, потому что насилие - единственный известный им способ близости.
Очевидно этот увечный способ переживания близости должен корреспондировать с неспособностью доверять. Сладострастие жестокости ведь и есть способ максимального контакта при минимуме взаимного доверия. "Ты меня ненавидишь и не можешь не ненавидеть, но тебе от меня никуда не деться". Доверие представляется обманом или самообманом. Садист (я естественно не про договорные с\м игры) ищет "истины", а истина обретается на дыбе.
Эта вера, что последняя истина - не в том, что человек делает, выпрямившись в полный рост, а в том, что он выплевывает вместе с зубами - поразительной силы соблазн. В нем есть своего рода глубина - чтобы верить в род человеческий, нам необходимы хоты бы пять праведников, о которых Авраам напоминал богу, то есть те, чья свобода оказалась сильнее природы. Мучитель чувствует себя испытателем природы, и природа для него всегда побеждает - человек превращается в кусок мяса; именно поэтому на природу нельзя опереться. Она вечно предает, но нельзя выиграть, играя против нее. Садист - всегда самоотрицатель.
Странно другое, когда мироощущение садиста становится вдруг фоновым мироощущением "простого" и тем паче претендующего на непростоту человека. Кажется, это случилось в России - впрочем, не буду съезжать на любимую тему: религию людей, верующих в то, что "жизнь, она такая".
Тот же stelazin, кстати, в другом посте пересказывает отличные исследования доверия: оказывается, высокая способность к доверию - показатель высокого же социального интеллекта, ее носители обладают гораздо большей гибкостью: их доверие кому-либо повышается и падает, в зависимости от поступающих данных. По сравнению с ними низкодоверяющие похожи на автоматы: одна и та же механизированная реакция, блокирующая отношения с миром.
Этот же эффект, кажется, работает в эстетических реакциях: читать стихи вообще можно только, если есть априорно высокое доверие к человеческому высказыванию, презумпция благоволения, иначе они превращаются в белый шум.
У меня есть знакомый, поразительно глухой ко всем видам искусства. Он с юности болен сильнейшей, хотя и вытесняемой тревогой и недоверием вместе с полной неспособностью контактировать со своими чувствами (что и неудивительно: чтобы купировать тревогу, приходится все дырки в трюме затыкать). Болен конечно не в медицинском смысле - напротив, он производит пугающее впечатление какой-то утрированной нормальности.
2. фандомное
"А настоящее, первичное снижение эмпатии,- это скорее при патологиях ментализации, то есть при расстройствах шизоидного спектра. Аутисты, шизофреники, шизоидные расстройства личности. Этим людям очень не свойственно антисоциальное поведение. Асоциальное да, анти-социальное нет. Даже если брать относительно функциональных и адаптированных,- аспергеров и краевых шизоидов,- низкая эмпатия, низкий эмоциональный интеллект, алекситимия, аспонтанность- среди них обычны люди черствые, бесчувственные, холодные, избыточно рациональные. Среди них не бывает садистов. Чтобы получать удовольствие от чужого горя, нужно понимать чужое горе".
-- Вот этот момент прояснил, почему мне никогда не верилось в "темного Шерлока": у него могут быть какие угодно проблемы с эмпатией, но в принципе нет отрицательной, садистической эмпатии - в этом отношении он радикально антидостоевский персонаж, в отличие от Джима. Не зря Холмса любил Набоков и, кажется, держал ролевой моделью (Представьте, что рассказы о Холмсе пишет не Уотсон, а сам Холмс )). .Шерлок - это дистанция художника; точка, откуда вещи собираются в композицию и именно "величию замысла" он вполне способен сочувствовать.
Кстати, пришлось не посмотреть, а скорей, прослушать еще двух Шерлоков, Elementary, и нового российского (пришлось - потому что это единственное, что скрашивает не чужому мне профессору математики проверку студенческих контрольных). В главном герое и там, и там невозможно было опознать Шерлока Холмса. Интересно, почему? Где проходят границы идентичности "вечного", то есть расхожего, образа? Что делает Гамлета Гамлетом, Дон Жуана Дон Жуаном?
Применительно к Шерлоку эту границу можно вольно описать через леви-строссовское выделение сырого\вареного как первичной бинарной оппозиции.
Шерлок - "вареный", оформленный, резко и необратимо отделенный от внешней среды - и какие бы скрытые драмы и зависимости не покрывала эта ясно проведенная черта, она есть и она его держит.
И американский, и российский Холмсы - сырые, невыделенные из мировой материи, их проблемы - обычные проблемы невротика, еще и щедро утопленного создателями в роковой любви к роковой Ирен Адлер. После их унылой роковой рутины понятно, как тонко Моффат и Гатисс сыграли эту обязательную программу, почти вывернув ее наизнанку.